Тьма египетская

И тут же они оба очутились в маленьком и таком знакомом им обоим месте. Это была комната в знаменитой банной горнице, в поместье Махнево. Они оба знали эти бревенчатые стены, обстановку, картины, запах можжевельника. Только нынче, в их совместных снах, эта комната будто лишилась и намека на свое прежнее предназначение. Из нее куда-то исчезли все атрибуты прежней порочности. Изменилась и тематика картин на стенах. Они превратились в обычные, приятные глазу пейзажи. Со стен и из шкафа пропала коллекция кожаных плетей, исчезли и прочие вольности – кресла, распорки для рук и ног, мотки веревок.

Где-то вдалеке уютно стрекотал сверчок, за распахнутым окном по-ночному шелестели ветлы и сосны. Вдали, в роще, пел соловей. Полная луна заливала горницу холодным и таинственным свечением. Ветерок колыхал легкую занавеску.

Глафира сидела на краю кровати. Тонкая муслиновая сорочка с рядом мелких рюш и вышивкой на груди облегала ее полные плечи и натягивалась на высокой и пышной груди. Русые волосы были заплетены в вольную, пушистую косу. Непослушные пряди спускались на чистый лоб и нежную шею. Владимир смотрел на Глашу во все глаза.