Жаркие летние ночи

– Вы бы лучше об учебе так беспокоились, как об одежде, – бросила ему тогда деканша, неодобрительно фыркнув, когда Костю вызвали на ковер.

Даже вспоминать об этом было противно, так что Костя поморщился, перемотал кассету в плеере и включил ее заново. В наушниках заиграли Пинк Флойд, и стало не так омерзительно. Он снова вспомнил о том, как с отцом ходил на концерт два года назад. Какая огромная толпа собралась в Олимпийском, какое событие это было для всех. Для Кости это было лучшее воспоминание последнего времени, которое держало его относительно на плаву.

Электричка дернулась и стала набирать ход, следуя к Нижнему Новгороду, но поспать Косте больше не удавалось.

Хотя это было бы спасением от мыслей, заполнявших его голову последние недели. Они нарастали, как снежный ком под белокурой шевелюрой – ругань родителей, отчисление из МАИ, неминуемая перспектива призыва в армию. Да и развал Союза оптимизма не добавлял. Хотя на этот счет отец, наоборот, говорил, мол, не бздехай, Костян, прорвемся. Теперь, без Пятнистого дела проще будет делать.