Небо и Земля. Сборник

– Злой ты стал, – только и сказал Мозер. – И что-то очень уж нос задрал. Ты сейчас тоже у Рашена в фаворе. Но были времена, когда ты вёл себя по-другому. Попомни мое слово, он тебя снова выжмет, как тряпку, и выбросит. Чисто русская модель поведения: себя не жалко и других не жалко, я эти штучки знаю. Сегодня ты ему нужен, а завтра… И вообще, Энди, не забывай, где я тебя видел и как плачевно ты в этот момент выглядел.

– Я же не герой, – мирно сказал Вернер. – Я так… просто астронавт.

Повернулся и ушёл.

Мозер дёрнулся было с намерением сказать вслед гадость, но передумал. На любое его обидное слово Эндрю уже сто раз мог предложить Мозеру, допустим, нырнуть в Юпитер. Или посидеть в тюрьме. Но ведь не предложил.

– Дурак ты, – сказал Мозер уныло.

В тюрьме, куда Мозер за ним приехал, Эндрю выглядел далеко не плачевно. Был в этом человеке какой-то удивительный несгибаемый стержень. В любой кризисной ситуации Вернер быстро соображал, компетентно действовал и никогда не терял головы. На взгляд Мозера, он был отличный профессионал и настоящий герой. А то, что в обыденной жизни Вернер оказался рохлей и сейчас таскал позорные для своего возраста лейтенантские нашивки, Мозера не удивляло. По его мнению, это как раз была характерная примета героя. Флаг-адъютант Мозер по-чёрному завидовал своему однокашнику, которого другой герой – Успенский – прямо с четвёртого курса забрал в космос.