Секс, насилие и алгоритмы: кино после Netflix

Но Советский Союз распался, и я, как и миллионы других людей, неожиданно оказался гражданином Украины. Большой страны со своей историей, языком и культурой. Страны, нуждавшейся в немедленном оформлении своего культурного кода. Я стал свидетелем – вначале просто свидетелем, а потом и активным участником – формирования новой мифологии, истории и пантеона героев, которые во многом были чужды, я бы даже сказал, враждебны советскому менталитету, имперскому и интернационалистическому одновременно.

В силу профессиональных обстоятельств я оказался в Германии. Это был период, когда формировалась единая Европа. Когда европейские страны интенсивно объединялись, создавая общий рынок и ту самую семью европейских народов, о которой мечтали великие гуманисты прошлого. Этот процесс начался после долгих столетий кровопролитных войн.

Я работал на немецком телевидении и жил почти на границе Германии с ее северо-западными соседями – Голландией и Бельгией, совсем недалеко от Франции. И, как человек, увлеченный историей, четко осознавал, как много конфликтов и войн происходило в этих местах на протяжении многих столетий. Причинами их могла быть и национальная рознь, но, как правило, они были порождены разными идеалами и ценностями, разной религией и мировоззрением.