Северная сторона сердца

– Не говори так, Энграси. Ты же знаешь, что такое деревня: никто ничего никому не говорит, зато все обо всем знают. Клянусь, я отругал Росарию, когда услышал от нее подобные вещи. Но что я еще могу сделать? Она очень больна, Энграси. Она хорошая мать для Флоры и Розауры; врач говорит, что она и не догадывается о том, какую рану наносит Амайе.

– Но ты-то знаешь. Ты должен ее остановить.

– Как? – в отчаянии вскричал он.

– Убедить ее, что это неправда. Запретить ей так говорить. Как ты можешь допускать такое?

Хуан встал, взял сестру за плечи и прижал к себе.

– И что ты хочешь, чтобы я им сказал? Что мне пришлось выставить свою дочь из родного дома, потому что иначе она была бы уже мертва?

Стоя внутри телефонной кабинки в Квантико, Амайя заметила, что машинально касается затертого сотнями локтей рисунка на панели, который оставил какой-то курсант. Кончик ее указательного пальца остановился на верхушке изящного сердечка, столь похожего на то, которое она в одиннадцать лет различила среди древесных узоров. Голос любимой тети донесся до нее словно издалека: