Лето с Бодлером

• Запомнил я навек неброский и простой,
• Наш выбеленный дом за городской чертой,
• Где в редкой рощице соседствовал с Помоной
• Потрескавшийся гипс Венеры обнаженной,
• Где солнце, к вечеру пылая горячей,
• В окне за стеклами дробило сноп лучей,
• И мне казалось, что всевидящее око
• На долгий наш обед из своего далёка
• Взирает пристально, а блики наугад
• По занавескам и по скатерти скользят.

Зачем бы нам начинать разговор с этого маленького безымянного стихотворения из Цветов зла, о котором почти не вспоминают? А затем, что сам Бодлер был к нему очень привязан; в сборнике оно из числа самых личных, задушевных. Вскоре после публикации книги в 1857 году Бодлер сетовал в письме матери, госпоже Опик, что она не заметила стихотворения о себе. Оно осталось без названия и без явных аллюзий, поскольку Бодлеру «невыносимо торговать сокровенными семейными подробностями»; оно описывает редкие минуты счастья, пережитые поэтом в детстве, в промежутке между смертью отца и вторым замужеством матери. Тогда мать принадлежала только ему.