Лето прошло. Сборник

Смеющийся мальчик в соседней машине показывает ей язык. За что ей это? За что – ее сыну? В чем ее вина?

Может быть, надо было отдать его безумной тетке. Пусть бы верил в то, чего нет. Или оставить ему Че Гевару. Не раскрывать ему глаза: «Да ты посмотри, это же товар! Революция на сумках, футболках. Люрексовый, стразовый Че Гевара». Пускай бы переводил свою «Нирвану», восхищая подпольщиков Интернета.

Но нельзя, нельзя! Она должна была увести его подальше от маргинальной никчемности. Заставить жить по-настоящему.

• Милый друг, ушедший дальше чем за море!
• – Вот вам розы, – протянитесь на них! —
• Милый друг, унесший самое, самое
• Дорогое из сокровищ земных!

Почему нельзя жить вот этим, этой прелестью? Почему это – не жизнь?

• Я обманута, и я обкрадена,—
• Нет на память ни письма, ни кольца!
• Как мне памятна малейшая впадина
• Удивленного – навеки – лица.

Жить этим нельзя. Даже любить такое опасно. И не в карьере дело! Черт с ней, с карьерой! Суть в том, что жизнь – это один большой паскудный компромисс, примиряющий любовь с пошлостью, милого друга Цветаевой с милым другом Мопассана. Кто-то может – так. Но она-то знала, что он – не сможет.