Книга формы и пустоты

Хотя на самом деле не знаю, это я научился настраиваться на определенные голоса, или это вещи научились самовыражаться так, чтобы я смог их услышать. Вероятно, и то, и другое. Наверное, это было взаимное обучение. И оно заняло некоторое время. Первые несколько месяцев голоса то появлялись, то исчезали, и я мог целыми неделями их не слышать. Может быть, они просто разочаровывались, отказывались от дальнейших попыток и уходили от меня, но потом всегда возвращались. Как раз в тот момент, когда я начинал забывать о них и думал, что вроде бы вновь становлюсь нормальным, вдруг какой-нибудь степлер или лоток для льда отпускал замечание, а другой откликался, и все опять начинали болтать. У каждого оказывалось свое мнение. У каждого было что рассказать.

Я много думал об этих голосах, с тех пор как начал их слышать, я разговаривал об этом с терапевтами и школьными психологами, потом обсуждал в больнице. Я ещё доберусь до всего этого – или пусть Книга рассказывает, раз уж взялась. Но чтобы вы знали: я не против. Я привык, что меня обсуждают, и не возражаю, если только это не кучка тупых врачей, пытающихся понять, как меня вылечить. Так даже лучше, потому что некоторые части этой истории, например как встретились мама и папа, произошли до моего рождения или когда я был слишком маленьким и не помню, а есть и такие, которые не хочется вспоминать. Так что меня вполне устроит, если большую часть истории расскажет Книга. В принципе, я думаю, это честная и довольно надежная книга, и она не возражает, что я иногда вмешиваюсь и перебиваю ее, чтобы высказать свое мнение.