Рубиновый лес

– Что это? – спросила я, наклоняясь ближе к мешку, и тогда Солярис дёрнул за шнурок, высвобождая его содержимое. – Дикий!

Ругательство само слетело с уст, когда на покрывале передо мной рассыпались черепа. Большинство из них уже начали крошиться, молочно-белые после обжига в ритуальном огне, в котором торжественно сгорала их плоть после смерти. Солярис протянул к ним руку и подхватил один черепок, продев в его глазницу заострённый коготь. В черепе совсем не осталось зубов и даже отсутствовала нижняя челюсть, отчего он выглядел ещё более жутко, чем остальные.

– Где ты их взял? – скривилась я, тронув черепок лишь кончиком указательного пальца, когда Солярис забавы ради протянул его мне, как увеселительную игрушку.

– Собрал трофеи после плотного ужина.

– Какого ещё ужина?! Ты сегодня ел пирог с лососем, я же видела.

– Это с позапрошлого.

Я скептически приподняла одну бровь и оглянулась на комнату. Из здешней мебели Солярис использовал только письменный стол, заваленный старыми книгами, и шкаф с одеждой, которую мне регулярно приходилось штопать у портнихи. Всё остальное занимало место коллекции ради: потемневшие зеркала и надколотые витражи, ржавые ремесленные инструменты и резные фигурки, сломанные луки и затупленные мечи… Я считала это сором, а Солярис – своими сокровищами. Он находил особую прелесть в тех вещах, что другие отвергали или считали уродливыми. Наверное, то, что теперь он начал коллекционировать человеческие останки, тоже не должно было меня удивлять.