Механические птицы не поют

– Давай, мы придумаем для тебя что-нибудь получше, чем перспектива заржаветь? – улыбнулся он.

– Давай, – кивнула Эльстер, и Уолтеру показалось, что ее глаза в темноте блеснули золотом.

Остаток ночи Уолтеру удалось проспать без сновидений.

Утром золотистый свет в каюте сменился на белый, и прозвучал тройной сигнал, означающий приглашение на завтрак.

Эльстер проснулась раньше него, уже успела одеться и сходить в душевую на нижней палубе.

– Если поторопишься – не будешь торчать в очереди, – улыбнулась она, увидев, что он открыл глаза.

Душевых на их крыло выделили три, и занять успели только одну. В душевой было холодно, и почти все, что видел Уолтер, было алюминиевым. Он знал, что это нужно для облегчения корабля, и усмехнулся, вспомнив, как один из его знакомых возмущался отсутствием ванной в каютах.

Умываясь теплой водой, которая едва заметно пахла железом, Уолтер с щемящей тоской вспомнил ледяные волны в Лигеплаце.

Закончив, он зашел за Эльстер, чтобы отвести ее на завтрак.

Столовая оказалась просторным светлым помещением. Столы и стулья, сплетенные из легкой сухой лозы, стояли вдоль стен, освобождая центр зала.