Великий Ван

Новое жилище хотя и было менее удобно, но более безопасно, так как находилось почти на самой вершить горы Татудинзы, среди недоступных для человека каменных россыпей. Сюда не заходил даже дикий зверь и редкая птица залетала в эти гранитные дебри.

Сойки и сороки, лесные кумушки, сюда не показывались никогда, они не поднимались выше границы лесов. Из птиц только одни горные орлы посещали эти высоты: и гнездились в расщелинах скал.

Семья могучих хищников нашла здесь надежное убежище, вполне безопасное от всяких врагов. Охотничьи угодья отсюда были далеко. Тигрица теперь могла спокойно оставлять детей одних и удаляться на охоту в дубняки, лежащие у подножья горы.

Новое логово было расположено в большой пещере, под самой вершиной, откуда открывалась чудная панорама бесконечных лесистых хребтов, как волны застывшего моря, уходящих вдаль горизонта.

На западе, в туманной мгле голубых далей как фантастическая фата-моргана мерещилась светлая долина Сунгари. На востоке, среди темно-зеленых отрогов Лао-а-лина и Кентей-Алина едва намечалась узкая долина Муданцзяна с его изумрудными озерами и светлыми полосками пашен. С севера и юга, к подножью Татудинзы, теснились бесконечные цепи горных хребтов, покрытых темными дремучими лесами; к северу хребты эти тянулись на сотни километров, упираясь своими отрогами в устье реки Муданцзяна, при впадении ее в Сунгари, а к югу уходили к границам Кореи, сливаясь с северными отрогами Чан-Бай-Шаня.