Память – это ты

Я прекрасно понимал, что это уловки, чтобы заманить меня в сети, но они не отменяли того, что сказанное было правдой. Мне нужны были деньги.

– Ладно! – крикнул я ему как можно спокойнее. – Я помогу тебе с камерой и возьму свою долю, но после этого знать ничего не хочу ни о тебе, ни о твоем ростовщике.

– Разумно, – повернулся он с улыбкой. – Мне восемьдесят, тебе двадцать.

Я подошел к этому мошеннику вплотную:

– Пятьдесят и пятьдесят. Может, я не вырос на улице, но я не дурак.

– Семьдесят, тридцать. Может, ты и не дурак, но большого ума пока не видно. И потом, я делаю всю работу, меньше мне уже невыгодно.

Несколько секунд мы молча мерили друг друга взглядами. Я знал, что попался. Полито плюнул себе на ладонь и протянул ее мне:

– Лады?

Я пожал ему руку, довольный, что сумел выторговать хоть что-то:

– Лады.

– Отлично. Тогда идем. Сюда.

Казалось, Полито торопится, и я поспешил за ним, желая покончить с этим делом.

Он повел меня темными и грязными переулками. Затерянные задворки ветхих зданий, царство тощих ободранных котов.