Не выпускайте чудовищ из шкафа

Я прижимаю палец к губам, и то, что еще недавно казалось человеком, кивает. И отворачивается. Ступая медленно, он обходит Мишку, то и дело замирает. Наклоняется. И распрямляется. И снова. Зато камеры не нужны, хотя, конечно, для отчетности и снимки пригодятся. Картинку из головы аналитика не вытянешь. А отчеты…

Бекшеев останавливается ровно в той точке, с которой начал путь. И закрывает глаза. Стоит он невероятно долго, я почти теряю терпение, но вот поднимает руку.

– Положение тела вполне естественно, – голос его звучит глухо. – Следов постороннего присутствия не отмечено.

– Он не сам упал.

– Погоди, – перехватываю Яжинского, – он просто говорит, что видит.

– И?

– Данных недостаточно. Требуется дополнительная информация. – Бекшеев моргает. И морщится, трогая голову. А потом уже почти нормальным голосом добавляет: – Надо сделать снимки. – Надо. – А тело отправить к нам… Вскрытие. Вскрытие покажет.

Что именно покажет вскрытие, я не знаю, далека от этих дел. Но подхожу к Мишке. Мертв. И мертв давно. Когда? Он позавчера пропал, но… надо спросить у Барина, тот в покойниках лучше разбирается.