Ольховый король

Не хватало еще, чтобы Сергей Васильевич подумал, будто она жалуется, не умея самостоятельно устроить для себя интересную жизнь!

– Надеюсь вскоре приобщиться к происходящему здесь, – сказал он.

– Вы переезжаете в Минск? И не боитесь?

Вероника произнесла это прежде, чем сообразила, что вопрос бестактный.

– Не боюсь, – не заметив ее бестактности, ответил он. – Но это надо сперва устроить. Так что я переберусь из Польши не сразу.

– Думаю, вам на самой справе… в самом деле будет здесь интересно, – сказала Вероника. – Яша Цейтлин, это сын Лазаря Соломоновича, все вам покажет. Он поэт, – пояснила она. – Вершы у него красивые. И он дружит с таленавитыми людьми. Даже с одним молодым московским режиссером, тот теперь в Минске, его фамилия Эйзенштейн, вы, может, слышали.

– Слышал. Он бывает в Доме масонов, есть такой в Музыкальном переулке. Интересное строение.

– Я про масонов ничего не знаю, – пожала плечами Вероника. – Это какая-то суполка? То есть общество? – поправилась она.

Белорусские слова всегда начинали перемежаться у нее с русскими, когда она волновалась. И как ни уверяй себя сейчас, что никакого волнения нет, а речь все равно выдает.