Красные часы

Свой первый настой знахарка приготовила вскоре после отъезда матери. Следуя указаниям Темпл, собрала дюжину цветков коровяка, желтеньких и ладненьких. Разложила сушиться на полотенце. Потом ссыпала в стеклянную банку, добавила дольки чеснока, залила миндальным маслом и поставила на подоконник. Через месяц процедила масло, разлила настой в шесть коричневых бутылочек, выставила их рядком на кухонном столе (ей уже хватало для этого роста) и позвала тетю посмотреть. Темпл подошла, крупная, с развевающимися рыжими волосами, длинными, волнистыми и блестящими, и сказала: «Молодец!» Первый раз в жизни знахарку похвалили за то, что она что-то сделала, а не наоборот (обычно ей велели не болтать, не плакать, не жаловаться, когда мама уходила в магазин и не возвращалась шесть часов кряду).

– В следующий раз, когда ушки заболят, твоя настойка тебе поможет, – сказала Темпл.

От этого обещания в животе у знахарки потеплело. Они же Персивали.

Она просыпается, в домике темно, потому что на улице дождь, а перед окном растут деревья, непонятно – утро или ночь. Утро: Душегуб царапается в дверь и кто-то стучит.