Корни. О сплетеньях жизни и семейных тайнах

А что, если женщина не позирует, а просто смягчает и снимает ограничения? Что, если ей по вкусу ощущение жизни и включенности в процесс? Жить с тем, что растет вокруг, быть в центре этой жизни – значит мечтать, находясь внутри Бесконечности.

Мама кинула взгляд на белку, скачущую по телефонному проводу. Я сфотографировала ее в темнеющем саду. Спросила, может ли она сказать, когда была поистине счастлива. Попросила показать фото, где она спокойнее всего. Он выбрала снимок, сделанный в Гибралтаре, где она под деревом, а рядом сидит на ветке макака магот. Полупрозрачный вязаный жилет слегка облегает ее тело, от фотографии веет покоем и беззаботностью. Одиночеством.

Через несколько дней после наших с мамой посиделок в саду я в роли таксиста везу по городу своих налопавшихся пиццы сыновей, выбирая неочевидные маршруты, и слушаю известную японскую художницу в передаче ВВС «Desert Island Discs» («Диски необитаемого острова»). Дети просят объяснить, почему об этой художнице нельзя говорить при моей маме. Они считают свою оба-тян большой оригиналкой – интересной и незаурядной личностью, человеком, который не любит, когда его задвигают на второй план. Она заставляет их нервничать, хотя они ее и любят.