В небе только девушки! И… я

– Настя, не придуривайся, в санчасть! – приказал я и двинулся на выход. Вместе с посыльным дошли до Хоперского. По дороге тот все интересовался, что у меня с лицом. Узнав, что я обморозилась, удивленно присвистнул. Я вошел в штаб и доложился. Капитан, тоже уставился на мою морду.

– Что с Вами, Александра Петровна.

– Обморозились, и я, и штурман.

– Жаль! У врача были?

– Нет, помощь мне оказали в Бутурлиновке. Сюда перелетели три часа назад, пытались поспать, но прибежал Ваш посыльный.

– По сведениям разведки, готовится большой налет на город, в Коммунарах село два гешвадера Юнкерсов.

– Я это видела. Я привезла эти снимки, и там не «Юнкерсы», а «Хейнкели». И стоят они там давно. Это они к нам летают.

– Так вы получать освобождение от полетов будете?

– Я – нет. Может быть, его штурман получит. Она хромает сильно, пальцы ног поморозила.

– Ну хорошо, постараюсь обойтись имеющимися средствами. Вам, Александра Петровна, сегодня телефон проведут. Самолет к вылету готов?

– Повреждений не имеет. Ведется послеполетное обслуживание. – видя, что я отвечаю стандартными и абсолютно незаинтересованными фразами, майор понял, что просто напрасно вытащил меня из постели, чтобы поделиться пришедшими разведданными, источник которых стоял у него перед глазами. Что-то еще пробормотав, он отпустил меня ужинать. В летной столовой все собрались возле нашего столика и обсуждали с Настей, где она сумела так повредить свою физиономию. Она притащилась в столовую в одном сапоге и тапочке, с перевязанной «лапкой». И с удовольствием демонстрировала свою лодыжку, давая всем желающим ее потрогать и погладить. Сборище больных спермотоксикозом было угрожающе большим. Они не сразу сообразили пропустить меня к моему столу. Потом зашикали друг на друга, и аккуратно расползлись по соседним, ехидно посмеиваясь надо мной. Я у них сочувствия и участия не вызывал. Подумаешь, морду отморозила. Но, официантка Аня Полежаева, к концу ужина, принесла и поставила на стол довольно большую банку гусиного жира. Я полез в карман за деньгами, но Аня категорически отказалась брать деньги.