Папа для озорных апельсинок

– Сам иди! – шипит. Голос охрип.

Фигово…

– Ты сама зайдешь в дом или мне тебя отнести? – впиваюсь в бывшую разгневанным взглядом.

Вот как можно быть такой безалаберной, а? Почему нужно было, не убедившись, выскакивать на дорогу, забирать свой телефон? Неужели кусок металла и пластика стоит дороже жизни?

Чувствую, как начинаю еще сильнее закипать. Стоит только представить, что я мог не заметить Ласточкину, так в груди просыпается давно уснувший вулкан.

Раздражаюсь.

– Сама, – вздыхая, сдается.

Аня снимает с себя мокрую верхнюю одежду, кладет на стоящий у стены табурет и обхватывает руками себя.

– Достаточно? Мы можем зайти в дом? – спрашивает, продолжая стучать зубами.

– Снимай с себя все, – отрезаю, направляясь в дом.

– Куравлев, ты дурак или прикалываешься? – летит мне вслед. – Я не стану расхаживать голой по твоему дому!

Вместо ответа я закатываю глаза. Вот же нашел для себя приключение на задницу, ну серьезно.

Прохожу глубже в дом, открываю шкаф и достаю оттуда большое махровое полотенце.