Тринадцатое дитя

– Как думаешь, мама, ты увидишь ее сегодня? – спросила Матильда, повысив голос, чтобы ее было слышно за стуком колес.

Мама даже не потрудилась взглянуть в кузов повозки, где мы сидели, тесно прижавшись друг к другу, как сельди в бочке.

– Я надеюсь. – Она величественно качнула головой. Бархат на ее шляпке давно истерся, от некогда пышных перьев осталось одно название, но мама хранила ее как зеницу ока и надевала на каждое королевское паломничество, надеясь на крепкую монаршую память. – Если мы доберемся до Рубуле, – сердито добавила она. – А то пока Джозеф нас довезет, королевский кортеж успеет вернуться в столицу.

Папа фыркнул и хотел возмутиться, но наткнулся на мамин колючий взгляд и счел за лучшее промолчать. Он лишь раздраженно тряхнул поводьями и прикрикнул на измученных мулов.

Когда мы приехали в Рубуле, улицы были запружены толпами собравшихся посмотреть на королевских особ, и мама велела, чтобы папа высадил нас до того, как отгонит повозку в кузницу. Нам надо было занять наиболее выгодные позиции для исполнения ее хитроумного плана.