Тринадцатое дитя

В храме богини Священного Первоначала три витражных окна. На центральном, сразу за алтарем, которое выходит на восток, чтобы его раньше всех озаряли лучи восходящего солнца, изображена светлая богиня во всей своей лучезарной красе. Кусочки цветного переливчатого стекла составляют ее лицо, скрытое плотной вуалью, но, несомненно, прекрасное, ее длинные волнистые локоны и струящиеся одежды.

Правое окно занимают Разделенные боги. Толстые проволочные прожилки придают их лицу сходство с разбитой и склеенной вазой, так что становится ясно: хотя они заключены в одном теле, на самом деле их много.

В левом окне изображен бог Устрашающего Конца. Это не столько портрет, сколько орнаментальная мозаика, сложенная из треугольных кусочков с острыми гранями. Намек на что-то невыразимое. Темно-серые и насыщенно-сливовые стекла так густо замазаны краской, что почти не пропускают солнечный свет. Даже в самые ясные дни окно грозного бога Устрашающего Конца остается печальным и темным.

И когда я пыталась представить его себе… бога Устрашающего Конца, моего крестного… когда пыталась представить его настоящего, у меня ничего не получалось. Я не видела ни фигуры, ни образа, ни лица. Только окно, кусочки мозаики темных оттенков, клубящийся туман, плотную дымку и мрачную завершенность. Я видела смерть, но не жизнь.