Песнь Сорокопута. Да здравствует принц!

– Гедеон Хитклиф?

– Ага, – подтвердил Скэриэл. – Он ещё стал моим наставником.

Гедеон Хитклиф на днях чуть не задушил Скэриэла, оставив на его шее ужасные следы от тёмной материи, которые, несмотря на быструю регенерацию, всё ещё полностью не сошли.

– Не знаю, парень, как у тебя это выходит, но кто-то там наверху тебя явно поддерживает, – усмехнулся Бойл, указывая пальцем в потолок.

– Бог? – Я скептически выгнул бровь.

– Богу плевать на Октавию. Но больше ему плевать на октавианских полукровок и низших, – жёстко отрезал он, мазнув по мне незаинтересованным взглядом. – Я говорю про чистокровных. Знаете, в суде часто говорят: «закон всегда на стороне чистокровного». И не только закон, скажу я вам.

Мы с Эдвардом обменялись многозначительными взглядами. Ему, как и мне, Уинстон Бойл явно не нравился. Я чувствовал, что этот полукровка совсем из другого теста. А Эдварду в целом не нравился чужак, он считал, что Скэриэл слишком рано подпустил Бойла к нам и нашим планам. Но Скэриэл придерживался другого мнения: решил объединиться с ним после того, как мистер Эн заказал прокурора. Скэриэл обменял его жизнь на содействие в наших делах. Бойл согласился, но выдвинул ответное условие: мы будем помогать ему с информацией в Запретных землях. Звучало как выгодная сделка, но я не терял бдительности.