Будет больно

Через несколько минут секундомер запищал и завибрировал. Сэр посмотрел на экран, потом на мою голову и нажал на «стоп».

– Разрази меня гром, милая. Видишь, что бывает, когда ты всерьез задаешься целью?

Я улыбнулась. Он не спеша подошел ко мне. Когда блюдо исчезло с макушки, голова показалась такой легкой, будто вот-вот улетит. Я задержала дыхание, пока Сэр разматывал веревку. Но если я и завязала ее не совсем так, как раньше, он ничего не заметил.

– Как приятно-то, наверное! – Он отложил веревку на обеденный стол.

Я потерла покрасневшую кожу на запястьях.

– Завтра после школы зайдем в магазин для фокусников. – Он взял блюдо и снова принялся вращать его на пальце. – Что ты, кстати, оттуда хотела?

– Наручники. – Я неотрывно следила за тарелкой.

Он кивнул. Блюдо замедлилось, покачиваясь у него на пальце. Отец вздохнул, будто от скуки, и без предупреждения опустил руку. Мамино блюдо упало на пол так быстро, что я не успела даже шевельнуться. И разлетелось на сотню осколков.

У меня подкосились ноги. Голова вжалась в плечи. Я подняла несколько кусков, словно они могли склеиться обратно. Подумала о маме, которая ушла наверх. Она наверняка слышала грохот и теперь плачет, спрашивает Бога, почему ей не досталась более добрая семья, более сильная дочь. Я вонзила ногти в ладони, чтобы сдержать слезы. Сейчас мне никак нельзя было терять баллы. Я закрыла глаза и велела себе ускользнуть, как великий Гудини.