Будет больно

– Попробуй лучше наколдовать себе друзей, – сказал Алан.

Сэр поджал губы, но продолжил смотреть на сцену. Остальные зрители то и дело оглядывались через плечо. Некоторые издавали неуверенные смешки, надеясь, что все это часть представления. Некоторые кривились, глядя на моих одноклассников. Одна женщина призвала их соблюдать тишину. В основном зрители были озадачены. От моего представления их то и дело отвлекали подростки на заднем ряду, которые, даже когда не насмехались надо мной, все равно перешептывались и поддевали друг друга. У меня запылали щеки.

Гэбриел на сцене продолжал смотреть на меня – единственный из зрителей, кто не обращал внимания на задир. Наручники загремели, привлекая внимание к моим дрожащим рукам. Я замешкалась, ковыряясь в замке. Весь зал уставился на меня. Они наверняка понимали, что у меня что-то не выходит, что я не нарочно нагнетаю напряжение. Ошибки в программу не входили.

За прошедший месяц я что только не предприняла, пытаясь избавиться от задир из драмкружка. Сначала я попробовала поговорить с ними лично. Потом прямо во время выступления подошла к микрофону и громко потребовала соблюдать тишину. Затем попросила о помощи учителя, который последил за порядком пару представлений, но не успевал ходить на каждое. Раз за разом одноклассники продолжали меня донимать. Наказания их не пугали – за них все равно вступалась мисс Кравиц. Наконец я решила, что не буду обращать на них внимания. Так они унимались быстрее всего – если к этим издевательствам три раза в неделю вообще можно было применить слово «быстро».