Будет больно

– Ты никому не нравишься! – крикнул Алан.

Я продолжила возиться с наручниками. Мне никак не удавалось с ними справиться. Обычно я выполняла фокус вдвое быстрее. Я чувствовала, как по мне ползают взгляды зрителей. Пульс отдавался в ушах. Я слишком громко дышала, у меня пересохло горло. Может, даже в зале слышно, как громко у меня стучит сердце.

Наконец я стянула с себя чертовы наручники и протянула их Гэбриелу, который подрастерял энтузиазм, когда фокус затянулся. Я попросила его повыше поднять наручники, чтобы зрители на них посмотрели, а потом проверить, что в них нет никаких скрытых пружин или потайных механизмов. Пока он изучал наручники, я потерла ноющие запястья. Во время фокуса я поранила левое. Из пореза выступила кровь (–2). Все это жалкое представление заслуживало больших жирных –10. Я бросила взгляд на Сэра. Он немного сполз вниз по креслу, как будто не хотел, чтобы кто-то узнал в нем моего отца.

Я указала на Гэбриела и произнесла в микрофон:

– Давайте проводим моего ассистента аплодисментами?