Прорвемся, опера!

– Нет, – я достал платок и приложил. – Фиксируй, Кирюха, это оно, я тебе говорю.

Учитывая, что тогда мы с ним приятелями ещё не были, этот свойский тон его удивил, но снимок Кирилл сделал так, как я просил.

Я присмотрелся к следу на белом клетчатом платке. Видел я такое столько раз, что меня не обмануть. Кровь, пусть старая, запёкшаяся, но это точно кровь. Посмотрел ещё раз на эксперта, потом на остальных. Заметил пристальный взгляд Устинова, потом одобрительный кивок. Я даже не удивлюсь, если он это пятнышко увидел раньше, но до поры до времени помалкивал.

– А там чё? – Василий Иваныч показал вниз и направил фонарь к ногам погибшего. – Яха, не вижу. Он что, в кроссовках?

– Ага, – послышалось снизу.

– Значит, успел сменить обувь, чтобы уйти домой, но почему-то остался в рабочей куртке и штанах, – похмыкал Устинов.

– Новую получал недавно, – услышал разговор мастер Саня. – На смену в старой ходил, а потом новую надевал и домой шёл. Денег-то нет на одежду нормальную. А вот кроссовки у него козырные, дорогие! Фирма! Триста тыщ стоили, прикиньте!