Пешка для Ферзя

– Не надо так орать, льера, – поморщился Офицер. – Я понял вашу позицию. Возможно, вы и правы, но это не меняет того факта, что Ферзь глубоко неприятен мне, как человек. Ладно, прощайте. Дальше сами дойдете.

Я молча кивнула, оборачиваясь, но мы уже далеко ушли. Ян меня не заметил, а я бы все отдала, чтобы он подошел ко мне хотя бы поздороваться. Но он никогда меня не замечал.

Снова вздохнув, я медленно побрела домой. Настроения не было никакого.

Почему так получается, что любовь часто не взаимна? Зачем она вообще нужна, такая любовь, если приносит одни лишь страдания? Я влюблена в лирра Рудого с детства, он – самый замечательный человек. И никакому Офицеру я не позволю говорить о нем дурно! И прозвище его – Ферзь – мне нравилось. Он тот, кто родился в нищете и забвении, а потом ценой колоссальных усилий, упорным трудом пересек шахматную доску, чтобы стать… кем-то важным.  Из маленького приютского мальчика – главой Инквизиции. Без связей и протекций. Оттого и прозвище такое получил, которым по праву мог гордиться. Разве можно им не восхищаться?