Пешка для Ферзя

Смутно закрадывается подозрение, что Ян бы не одобрил мою связь с Братством Справедливости. Всё же я не совсем дура, и прекрасно понимаю, что он на другой стороне баррикад. Но… я больше ничего не могу сделать! Я молодая, богатая, одаренная – я нужна своей стране, я хочу сделать ее лучше, и если для этого нужно… что нужно?

Помотала головой, ощущая странную усталость и туман. Невольно ухватилась за плечо бредущей рядом женщины. Кто это? Ах да, Сусанна. Гувернантка.

– Вам плохо, Софья Александровна?

– Да, нехорошо, – я тяжело дышала, воздух отказывался проходить в легкие.

– Наверное, тепловой удар. Потерпите, мы уже почти дома.

Мелькнула мысль – а откуда она знает, где мой дом? Да еще и по отчеству назвала. Мелькнула и пропала. Слишком душно. Не помню, как и до дома добрела.

Там уж меня, конечно, на диван усадили, веером обмахали и чаем с льдом и лимоном напоили. Жизнь продолжалась.

В столице летом и в начале осени весело, множество развлечений под открытым небом: концерты в парке, танцевальные вечера, скачки на пустыре возле старого театра. Отца держит здесь работа, он – тайный советник короля, а меня – ну, у меня тоже забот хватает. Вместе с девочками Моховыми мы взялись помогать детскому приюту: два раза в неделю ходим учить детишек чтению и рисованию. По факту, конечно, больше болтаем и рассказываем сказки, но детям нравится, они к нам тянутся, а это самое главное. К самым маленьким нас только не пускают, а жаль. Там наши руки пригодились бы куда больше. Я один раз случайно сунулась в младшее крыло, чуть не свихнулась от смрада и криков: младенцы лежали в деревянных люльках одни, в мокрых вонючих пеленках, истошно вопя. Рядом не было ни нянек, ни лекаря. Ох и скандал я устроила – до сих пор душа радуется. Орала на прибежавших смотрительниц, сама взялась детей купать, велела немедленно накормить.