Семиозис

Октаво опустили в могилу рядом со снежными лианами, которые он ненавидел.

– Он больше других хотел Миру успеха, – сказала Вера. – Он искал съедобные растения, помог нам понять свое место в нашем новом доме и то, как жить здесь в мире. Он дарил нам взаимное доверие и поддержку, чтобы мы могли жить новой общиной и создать новое общество.

Она цитировала конституцию – слова, в которые не верила. Я приготовилась.

Она повернулась поднять лопату, лежавшую у могилы, даже не думая, что кто-то еще заговорит – и уж тем более не я.

– Октаво был лжецом, как и остальные родители, – сказала я.

Она повернулась:

– Как ты смеешь!

– Вы все знаете, что город существует – всегда это знали.

Она подняла лопату, словно оружие, оскалив зубы. Она стояла в нескольких метрах от меня. Я бросилась к ней, доставая из-под рубашки нож с отравленным лезвием.

Морщины на ее лице собрались волнами. Она заорала:

– Назад!

Она не заслуживала повиновения. Я отпихнула лопату. Она упала.

– Остановите ее! – завопила Вера. – Она не смеет!