Плохие девочки попадают в Рай

Сейчас я кричу, но уже от наслаждения, которое кратковременными вспышками дразнит изнутри, когда его член внутри до предела, а бедра задевают клитор. Его движения становятся более резкими, сильными, дыхание сбивается. Я чувствую, что он вот-вот кончит, и это только подстёгивает меня. В финале мы кричим оба, и я догоняю его с разрывом в какие-то секунды. Секс – это не спорт? Ха, расскажите это кому-то другому.

Самое натуральное соревнование, особенно в моем случае. Соревнование с точностью, да наоборот, потому что первое место победой не считается. Он почти лежит на мне, пытаясь отдышаться, а я разглядываю потолок, обнимая его одной рукой, и пытаюсь выровнять своё дыхание. К саднящей боли от резкого проникновения добавляется ощущение полного удовлетворения, и это то, что я называю временным кайфом.

Когда мы соскреблись со стола, у него было такое лицо, как будто он отымел самого себя.

Чисто теоретически я могу его понять. Но посочувствовать не могу. У меня никогда такого не было – чтобы с кем-то единственным, ни с кем больше: так, чтобы ни есть, ни пить и не спать. Так, чтобы до полного растворения в человеке, чтобы жить им, его болью, счастьем, его физическими ощущениями. Чтобы ловить кайф чувствуя приближающийся оргазм другого, а потом ненавидеть себя от того, что невольно позволил себе причинить ему боль. Пусть даже он от этой боли прётся, как кот по валерьянке – мой случай.