Уродина. Книга третья. Польская карта
Событие третье- Переправа, переправа!
- Берег левый, берег правый,
- Снег шершавый, кромка льда…
- Кому память, кому слава,
- Кому темная вода…
Иван Яковлевич белого флага, коим размахивает вышедший на крутой левый берег Вислы, замотанный в окровавленные бинты, польский генерал от кавалерии, не ждал. Впрочем, как и в первом залпе этого золотого выстрела, такого удачного попадания. Что там на пути свинцовых шариков оказалось? Фургон с порохом стоял, телега? Или просто около батареи поляки сгрузили бочонки с порохом в одно место? Их дело, но теперь пороха у ляхов нет, и, скорее всего, артиллерии вообще нет. Ничего после такого взрыва там уцелеть не могло.
Бабах. Не, не так громко. Бах. Опровергая рассуждения Бирона, на том берегу поднялось облачко белое над обрывом, и следом долетел звук выстрела, и одновременно с ним долетело и ядро. Махонькое – сантиметров девять в диаметре. Просто чугунная болванка. Даже не граната. Ядро, шипя, плюхнулось в сырую от росы траву, отскочило от земли и плюхнулось вторично уже у леса, почти достав до расположенной там батареи измайловского полка. Брехт в это время снова залез на Дьявола и отлично эту картину видел. Может, по нему ляхи и целили, так как чёрное шипящее ядрышко остановилось всего в десятке метров от вороного жеребца, который попытался снова взвиться на дыбы. Всем хорош конь, высокий, мощный, двужильный, а вот такой малости, как привычки к грохоту войны в нём нет. Ну, война только началась – привыкнет.