Сотня. Смутное время

– Всё, Матвейка. Утром отобьём её, заточим, и будет Аверьяну новый инструмент. Гаси горн. Вечерять пора.

Кивнув, Матвей старательно разворошил угли, давая им прогореть, и, прикрыв на всякий случай заслонку, принялся собирать инструменты. Умывшись из бочки, они прошли в дом, где Настасья уже накрывала на стол.

Утром, выбравшись во двор, Матвей прошёлся по хозяйственным постройкам и, убедившись, что тут и без него всё в порядке, снова поплёлся в кузню. Сидеть без дела не позволяла деятельная натура парня. Григорий, едва увидев сына, понимающе усмехнулся и, откладывая молоток, проворчал:

– Ну чего ты маешься? Шёл бы в хату. Всё одно тебе пока дел по плечу и нет вовсе.

– Знаешь же, батя, не могу я просто так сидеть, – буркнул парень, усаживаясь на чурбачок, заменявший им в кузне табурет.

– Знаю, сын. Да только нельзя тебе пока спину напрягать.

– Помню я, что дед Святослав говорил, – отмахнулся Матвей. – Я уж голову себе сломал, придумывая, чем заняться. Вон, Буян совсем уже застоялся, а мне его и не погонять толком.