Ведунья из Забытой пустоши

Палач рывком поднимает меня на ноги, низко наклоняется и шепчет:

– Не дёргайся и ничему не удивляйся. Действуй по обстановке.

Он, не торопясь, словно желая позлить священника, снимает с меня кандалы. Взяв за предплечье, тянет к будущему костру. Вывернув руки и поставив спиной к столбу, завязывает верёвкой руки, но не сильно туго.

Подходит монах и трубит на всю площадь:

– Признай свою вину, и господь отпустит тебе грехи, уйдёшь с чистой душой.

– Если я признаюсь, меня отпустят? – заинтересованно спрашиваю я хриплым голосом. Горло саднит, а губы разбиты. Адски больно, но я готова сознаться в чём угодно, лишь бы меня отпустили.

– Очистительный огонь принесёт успокоение твоей душе, – смиренно потупив глаза, произносит монах.

Лицемер! Строит из себя святошу, а сам с ног до головы медленно осматривает меня, как кобылу. Осталось только в зубы заглянуть.

– Поджигай, – командует монах, а я бы хотела отключиться, чтобы не чувствовать, как огонь лижет моё тело.

Толпа одобрительно гудит, наконец-то произойдёт то, ради чего они, собственно, и собрались.