Женщина на корабле
Вечером отец возвращался с работы, молча ужинал и шёл к жене, отпуская Лерку на пару часов. Она, не каждый, конечно, день, уходила в центр города, садилась за столик в какой-нибудь уличной кафешке, брала бокал вина, смотрела в его тёмно-вишнёвую глубину и, удивляясь тому, что она совсем ничего не чувствует – ни боли, ни страха, а только отупляющую усталость, цедила терпкое вино, которое казалось ей почти безвкусным. Потом вставала и медленно шла по едва освещённым улицам, дыша нагретым за день воздухом и, поднимая голову, смотрела на яркую убывающую луну. Звёзды помигивали сверху, яркие, крупные, так не похожие на северные. И деревья мягко шелестели молодой листвой. Придя домой, сидела на лавочке у крыльца, курила, иногда вытирая слёзы. Потом вставала и шла в дом – подходило время делать уколы.
Через неделю она вспомнила, что так и не написала материал из командировки. И в тот же вечер после возвращения отца с работы она разложила на своём школьном письменном столе блокноты с заметками и диктофон. Неужели это было всего две недели назад? Голоса из диктофона казались голосами с другой планеты, а рассказы о процессе обогащения фосфоритов, новейших технологиях и приёмах строительства обогатительных комбинатов такими чужими на фоне стрёкота цикад в открытом окне, что она беспомощно положила ручку и стала просто слушать диктофонную запись. В одном общем интервью проскользнул голос Володи, отозвавшийся внутри болевым спазмом. Сколько боли может выдержать человек? Такой разной, несравнимой боли – от того, что ушёл опять человек, которого она так любила, и что уходит навсегда в другой мир мама, и что остаётся один-одинёшенек отец? Лерка смотрела в темноту за окном. Сил плакать уже не было, она молча сухими глазами смотрела на деревья в саду, тёмными размытыми пятнами выделявшиеся на фоне сине-чёрного неба. Взяла ручку и начала писать. За три дня написала две статьи и в субботу, накормив отца и поставив матери укол, пошла искать интернет-кафе. Нашла в центре, заняла свободный компьютер и стала набирать текст, по пути редактируя написанное. Как ни странно, материалы получились живыми, лёгкими, в них понятно и доступно были изложены даже очень сложные технологические процессы. Войдя в почту и отправив тексты в секретариат, Лерка увидела среди каких-то несрочных сообщений письмо от Лёши Ворохова. Вспомнила, что он там накопал какую-то информацию о «Витлоре», открыла письмо.