Государева крестница

– Как спалось, гостюшко? – спросил Фрязин, глядя на него пытливо. – Шум не разбудил ли?

– Какой шум? Вроде не слыхать было ничего, – беззаботным тоном отозвался Андрей и похлопал аргамака по шее.

– Да я, вишь, в ночь работал, заказ срочный приспел, так… сам понимаешь, то подпилок уронишь, то клещи со стола загремят. Сон, значит, у тебя крепкий!

– Не жалуюсь, Никита Михалыч, спать я горазд. Только головой до подушки, и как в омут.

– То добро, – повеселевшим голосом сказал оружейник. – Отца-то как зовут?

– Звали Романом.

– Давно ли похоронил?

– Тому шестнадцать годов – в пожаре оба сгинули, и отец, и мать. Когда царь женился, помнишь?

– Как такое позабыть! – покачал головой Фрязин. – Народу в том пожаре погибло – не счесть… Обедать останешься, Андрей Романыч?

– Прости, недосуг. Может, в другой раз пригласишь – не откажусь, а сейчас… Дозволь только с ней попрощаться.

– Это с кем же? – прикинулся Фрязин.

– С дочерью твоей, с кем еще.

Фрязин нахмурился, помолчав, потом кликнул работника, подметавшего и без того чистый двор: