Натиск
– Бени! Бени! Ты ведь любишь алый, да?
Дом наполняется её нежным голосом. “О мой любимый, о мой дорогой. Сегодня мы с тобой…”. Ветер из раскрытых окон создает музыку насвистывая в такт песне между половицами и дверными проемами. Дерево хрустит и скрежечет. “Под златом девы…” Мама и папа спят. Они не слышат её оду юности и уходящему лету. Их зима уже пришла.
– Они бы помешали мне! А так нельзя! Этот день наш!
Ветер подталкивает вперёд. Она чувствует его силу. И она… летит, как всегда хотела.
– О Бени! О мой любимый, верный Бени!
Бритвенно острые ножницы Баа сверкают под светом луны. Она их не отпустит! Нет! И не выронит! Дважды нет! Ласковые и мягкие тени смыкают руки в пустоте.
– Сегодня я буду твоей плохой девочкой, а ты мои плохим мальчиком…
И свист Ее песни, вновь. И ветер. Много жесткого, холодного ветра.
Ч3.
Ники заполз под кровать. Он сидел на брате и хотел его убить! А нож теперь под комодом, и он ждёт. Ники знает что ждёт, видит как он смотрит и движется столь медленно что обычный человек не заметил бы. Но Ники видит! Видит как он смотрит и как желает напиться кровью, вспомнить свое прошлое. То о котором говорил папа. Он же был хорошим охотником. А его сыновья… слюнтяи и девочки. Им никогда не стать мужчинами. Не без него. Не без ножа.