Злоба

«Жалость к себе», – думал он, хмурясь в темноте и испытывая то злость, то стыд.

Когда меж гор подул холодный ветер, Кастелл поплотнее закутался в накидку. Месяц то появлялся в небе, то снова пропадал, скрываясь за стремительно летящими облаками. Кастелл до сих пор был под впечатлением от слов Макуина и почти на всем протяжении своего дозора их обдумывал. Нехотя он осознал, что старый воин прав, и эта горькая правда пробудила в нем смущение и гнев. В основном на самого себя, но также и на остальных: на Макуина, Агилу и многих других, чьих лиц он не помнил, за то, что они его не поняли. Он вел себя как ребенок. Как надутый, избалованный ребенок. Однако, помимо этих чувств, он ощущал проблеск надежды. Мысль о том, что львиная доля людей в крепости не поддерживает Джаэла в его нападках на Кастелла, грела душу. Тогда, глубокой ночью, он принял решение.

«Утром», – твердил он себе.

Когда свеча, по которой он отслеживал время своего дозора, потухла, Кастелл зажег новую от тлеющих углей костра и отправился будить однополчанина, который должен был нести дозор следующим. Вскоре после этого он уснул.