Злоба

Мэррок и Фионн посмотрели друг на друга и подняли свои сплетенные нитью руки.

– Мы будем связаны друг с другом и проживем остаток наших жизней как одно целое.

По собравшейся толпе пробежал шепот, Геб сделал шаг вперед и взял их связанные ладони в свою.

– А теперь заключите соглашение! – воскликнул хранитель знаний.

– Фионн ап Торин, – начал Мэррок. – Я клянусь тебе, что ты будешь первой, кто вкусит мою трапезу, кто отведает моего вина…

Корбан беспокойно поерзал.

«Помираю с голоду», – подумал он, глядя на длинные столы, что стояли рядами вдоль костров, наполненные только что приготовленной едой. Его мама со слезами на глазах наблюдала за парой. Возле нее стоял Таннон, его отец. Рядом с Гвенит он выглядел скорее медведем, нежели человеком. У ног мужчины свернулся пес Буддай. Таннону подбили глаз и расквасили губу, но это его, казалось, совсем не беспокоило – он в очередной раз подтвердил звание первого кулачного бойца в окру́ге.

«Все прошло гораздо лучше, чем я ожидал», – подумал Корбан, поглаживая разбитую губу. Мама спросила, куда делась накидка, но, похоже, осталась вполне удовлетворена, хотя и несколько раздражена его ответом: он рассказал ей, что оставил накидку на Ивушке, торопясь на церемонию. Свои порезы и синяки Корбан объяснил тем, что якобы они с Датом неудачно впечатались в какое-то дерево (и это было не так уж далеко от истины). Удивленное выражение лица матери и молчаливый пристальный взгляд отца его немного встревожили, но тут Корбан решил, что самое время раздать подарки, и таким образом смог предотвратить дальнейшие расспросы.