Дочь священника

По дороге домой Дороти одолевали злобные мысли о миссис Семприлл, за что она должным образом себя пощипывала. Пришла ей в голову и еще одна, довольно беспокойная мысль о том, что миссис Семприлл определенно могла знать о её сегодняшнем вечернем визите в дом мистера Уорбуртона, и вполне вероятно, что завтра раздует это до очередной скандальной истории. С этой мыслью, зародившей в душе Дороти предчувствие чего-то недоброго, она соскочила с велосипеда у ворот дома, где городской дурачок Джек-простак, дебил с треугольным, словно клубника, красным лицом, бессмысленно хлестал столб веткой орешника.

Было немногим больше одиннадцати. Августовский день, нарядившийся было не по сезону в наряды апреля, вспомнил наконец, что уже август, и разразился неимоверной жарой. Так порой перезрелая, но не потерявшая надежды вдова разыграется, забыв ненароком, что ей не семнадцать.

Дороти въехала в Феннелвик, небольшое селение в миле от Найп-Хилла. Она уже отдала миссис Левин мозольный пластырь и собиралась забросить престарелой миссис Пайтер вырезку из «Дейли Мейл» о действии дягилевого чая при ревматизме. Распалившееся в безоблачном небе солнце жгло спину через клетчатое платьице, пыльная дорога дрожала от зноя, а жаркие луга в низине, над которым даже в это время года назойливо заливались жаворонки, зеленели так ярко, что на них больно было смотреть. Кому не нужно работать, говорят про такой день: «славный денёк».