Он уходя спросил (адаптирована под iPad)
У Миловидова, впрочем, было железное алиби, а никаких других подозреваемых в деле не появлялось. Расследование, как у нас в полиции говорят, «подвисло».
Тут-то ко мне и явилась вдова.
Я про нее уже кое-что знал, поскольку в ходе розыска изучил всех возможных интересантов хвощовской гибели. Жена, разумеется, должна была унаследовать всё движимое и недвижимое – за вычетом банковских авуаров, как уже сказано, предназначенных «товарищу» Миловидову, читай – большевистскому ЦК.
Мне было известно, что Алевтина Саввина (такова была ее девичья фамилия) вышла за покойного «династическим браком», соединив капиталы двух богатейших купеческих родов; что со своим взбалмошным супругом они жили бурно, то ссорясь, то мирясь; что она женщина с характером. Но не предполагал, что с таким кипучим.
Беседу Алевтина Романовна начала с откровений. Такова была ее всегдашняя манера – вовлекать собеседника в мир ее забот и проблем, как будто все должны в них соучаствовать. Положение свежей вдовы, к тому же беременной, и само по себе располагало к сочувствию.