До первого снега
– Почему ворота открыты? – вскрикиваю, стоит автомобилю заехать на территорию резиденции семьи Морено. – И что там за сияние?
Тыкаю пальчиком в сторону парковки, что укрыта от чужих глаз пышной изгородью из цветущего олеандра. Яркие всполохи света, мигая, безжалостно разрезают ночное небо, намекая, что больше ничего в нашей жизни не будет, как прежде.
Безрассудно хватаю Марио за руку, стоит нам ступить на парковку возле дома. Мне страшно. Нет, не так. Меня пожирает дикий безотчётный ужас, подкреплённый полнейшей неизвестностью и тремя полицейскими машинами, с равнодушно переливающимися огнями на крышах.
– Что случилось? – дёргаю Марио, добиваясь ответа, но тот, ничего не говоря, тянет меня к дому.
– Марио, что с отцом? – истерично кричу. Его тупое молчание только усиливает мой страх.
– Сейчас узнаем, – бормочет он, слегка ускоряя шаг.
Дверь в дом распахнута настежь. На пороге замечаю двух полицейских, ведущих непринуждённую беседу. Их лица ничего не выражают, кроме полнейшего безразличия к происходящему. Всё верно: переживать должны мы, для них же сегодняшний вечер ничем не отличается от остальных.