Яга Абыда

Стряхнула с рук лишнюю муку, положила скалку на стол и принялась лепить домики. Велела Ярине:

– Ну-ка, помогай. У тебя пальцы маленькие. Должно хорошо выйти.

Ярина взялась за тесто, и домики у неё вправду получились хорошие: маленькие и ловкие. У самой Абыды домики выходили разлапистые, кривые, с высокими стенами, будто за́мки. У Ярины – как лесные полянки, с ровными зубцами, словно солнышки.

– Ишь ты, красивые какие, – складывая домики на противень, похвалила Яга. – Уж сколько меня наставница ни ругала, а у меня всё равно красиво не выходило.

Потрескивал сверчок. Где-то в бане шуршал, портя веники, Мунчомурт. Шумел за окном ветер, и трещала деревянная скалка о выскобленный, припорошенный мукой стол.

– Почему мы молчим? – вдруг спросила Ярина, катая тесто.

– Потому что хорошее тесто болтовни не терпит, – сварливо ответила Абыда. – Спрашивать – спрашивай, ответить отвечу. А попусту не болтай. Закончила с домиками – нарежь лук.

Ярина пошептала на ножик, сбрызнула с ладони ледяной водой и принялась крошить неубывающую луковицу. Яга смазывала противень маслом, ровняла домики. Тихо, спокойно было в избе, будто время остановилось, и ходики по кругу тикали: тики-тики-так-тики-тики.