Гукюн

– Господин, нельзя… – отчаянно шепчет парень, а Хосров, воспользовавшись тем, что он губы разомкнул, глубоко и мокро его целует, размазывает по украшенной дивными изразцами стене. «Нельзя» для Хосрова цвета крови, оно манит, только завлекает, и альфа вместо того, чтобы отойти, воздуху между ними просочиться не позволяет. «Нельзя» нет в лексиконе Хосрова. Не будь этот омега настолько манящим, настолько прекрасным, что у Хосрова от желания конечности судорогой сводит – он бы за это «нельзя» ему язык бы отрезал. Омега не отвечает, только пальцами за его руку, лицо держащую, цепляется и пытается вдохнуть кислорода. Хосров слишком напорист, не делает пауз, он в сладкие губы вгрызается, жадно его испивает, языком рот исследует.

Внезапно главная дверь распахивается, уличный свет заливает коридор и заставляет Хосрова отойти и потянуться к кинжалу, прикрепленному к ремешку на боку.

– Наконец-то я свободен, – в сопровождении своего главнокомандующего идёт к ним Арслан. – Сегодня хотя бы перед завтрашней дорогой высплюсь, а, нет, – он останавливается рядом с парнями и жадно разглядывает омегу. – Я забыл, каким сладким ты был ночью, так что не высплюсь, – проводит по его щеке. – Мой слуга прекрасен, выбрал мне сокровище, – подмигивает Хосрову Арслан и идёт в сторону зала, а омега, поклонившись, возвращается в комнату, из которой вышел.