Под цикадным деревом

Мама громко стонала и утробно кричала. Талия не хотела этого слышать.

– Зови повитуху, скорее! Одна нога здесь, другая там! – скомандовала Эвтерпа на диалекте, не оборачиваясь. Талия метнулась к двери, распахнула ее, и в дом ворвался холод.

Снаружи воздух был неподвижен: казалось, что надвигается гроза. Ее предвещали беззвучные вспышки света, словно кто-то фотографировал пейзаж за домами района Карриоле. Талия мчалась, машинально выбрав самый короткий путь до дома акушерки. Ее застала врасплох молния, очертившая ближайшие к городу угольно-черные, на контрасте со вспышкой света, холмы. Между ними лежала долина, напоминавшая букву V или чаек, которых рисовал Нери. Надо же, гроза после снегопада…

– Эвтерпа, нам-то что делать?

Сидевшая в углу Мельпомена прижалась к пятилетней Терпсихоре, в тихом ужасе от осознания того, что «скорлупа» ее матери уже трескается и вот-вот разобьется. Этот ужас был глубоким, потаенным, его выдавала лишь дрожь, от которой тряслись черные кудряшки на голове девочки. Даже бабушка Инес забыла о внучках. Она ставила ведра с водой на затухающие угли в камине и искала чистые отрезы ткани, припасенные для родов.