Мимикрия: Ирбис

Покупатель подошел поближе и, взяв раба за подбородок, начал поворачивать его голову то вправо, то влево. Это было так небрежно и оскорбительно, словно на рынке выбирают скотину, а не человека.

– А ведь он не из местных. Сильно обгорел, но черты лица… Разве может «светлолицый» быть хорошим Дрейкером?– продолжал колебаться мужчина.

– Папочка, он очень злой, – сказала дочка и, отпустив руку Марона, отошла.

Мужчина еще несколько секунд бегал глазами по шрамам, которыми было покрыто тело настрадавшегося Марона, потом перевел взгляд на дочку и со вздохом сказал:

– Ладно, будь по-твоему. Твое чутье меня еще ни разу не подводило.

Перекупщик был вне себя от радости. Даже на Рынке Последних Торгов продать «светлолицего» раба с дурной репутацией было большой удачей. А когда он получил за побитого «белого пса» солидную сумму, вообще готов был расцеловать ноги щедрому покупателю.

– Он заплатил за него вдвое, – шептались помощники перекупщика, вынимая цепь от кандалов из тисков.

– Повезло тебе. Жить будешь сыто, хоть и недолго, – засмеялся второй, хлестнув раба палкой по икрам.