Афганский рубеж

– Командир, я не расслышал. Начинаем снижение? – переспросил.

– Вперёд. То есть вниз, – сделал движение рукой вперёд Енотаев.

Вниз так вниз. Скорость снижаю до 120 км/ч. Внизу для себя намечаю ориентир серовато-белый солончак, по которому буду ориентироваться. Пора снижаться.

Рычаг шаг-газ опускаю до упора. Вертолёт тут же начинает валиться вниз, а вертикальная скорость снижения увеличивается кратно. Левую педаль отклоняю вперёд. Борт начинает крениться в правую сторону и опускать нос. Вовремя «подхватываю» его ручкой управления.

– Вертикальная 10, – подсказал мне Енотаев, но на приборе и так нет большего значения.

Уши слегка закладывает, но это ещё не всё. Снижаемся. В кабине становится тише. Обороты несущего винта не падают, а земля приближается быстро.

– Выводим, – сказал я, когда уже высота подошла к отметке в 450 метров.

Вернул рукоятку коррекции в крайнее правое положение. Двигатели снова зашумели.

По щеке скатывается капля пота, а вертолёт начинает вибрировать. Ползущая капля действует на нервы похлеще, чем вибрация. Такое ощущение, что нижний отдел позвоночника живёт своей жизнью.