Афганский рубеж

– Морозно сегодня. Чай будете? – спросил он, снимая куртку и укладывая шлем на сейф.

Только я хотел согласиться, как опять рот открыл Батыров.

– Нет, спасибо.

Бортехник Сагитович недовольно вздохнул. Видать хотел горячего чаю хлебнуть. С коммуникацией у Димона так себе.

– Вот листы. Дуйте в свои классы и пишите. Потом по домам и завтра утром сюда. С округа комиссия приедет во главе с Доманиным.

– Блин, – цокнул языком Батыров.

– Не понял? – возмущённо спросил комэска.

– Виноват, Ефим Петрович, – выпрямился Димон.

– Чего это тебе не нравится приезд полковника из политуправления армии? – спросил командир эскадрильи, доставая из холодильника «Бирюса» треугольную пачку молока.

– Никак нет! – громко ответил Батыров.

Енотаев махнул в сторону двери, и мы втроём пошли на выход.

– Клюковкин, задержись, – произнёс подполковник, наливая в кружку немного молока.

Опасно! Я ж даже не знаю, о чём раньше могли разговаривать. Надо бы давить на амнезию и боли в голове.

– Командир, я головой ударился.

– Не поверишь, мне это давно известно, – фыркнул Енотаев.