Устинья. Возвращение

Федя потянулся еще выше – и вынырнул из темноты.

Вокруг была ночь.

И крупные яркие звезды светили с неба. А над ним парило нежное девичье лицо. Тонкое, ясное, чистое, как на иконе.

Боярышни – тупые, как овцы.

Лембергские бабы и девки – они совсем другие. Развратные, наглые… постельные бабы, и только-то. Чистоты в них как в мухе мяса. А эта…

Эта была невероятная. Светлая, настоящая…

Федя потянулся к ней, желая дотронуться, сказать хоть слово, но видение вдруг дернулось. Словно увидело нечто такое… очень страшное.

Кто мог ее напугать?

Что могло?

Федя не знал.

Дернувшись, он растревожил рану, которая только что затянулась, и боль резанула острым клинком в животе, вновь сталкивая сознание в непроглядный мрак.

Бывают женщины красивые.

Бывают обаятельные.

А бывают и такие.

Словно удар молнии. Увидишь – и онемеешь, и забыть никогда не сможешь. Словно черная пантера в клетке.

Опасное, хищное, роковое совершенство.

Ее величество Марина была именно такой.

Длинные ноги, тонкая талия, роскошная упругая грудь, лебединая гибкая шея, мраморно-белая кожа. Если бы ее увидели скульпторы, мигом схватились бы за резцы и мрамор.