Мясорубка. Как Россия полюбила кровавый спорт

Бои стали той каплей, в которой отражался окружающий мир.

Очередь из фанатов Хабиба растянулась на двести метров. В основном это старшеклассники и студенты, кто-то даже с родителями. Время – апрель 2016 года, место – московский ТЦ «Метрополис», где в магазине Reebok Хабиб Нурмагомедов должен встретиться с поклонниками. Сам магазин уже забит битком – люди на взводе и в предвкушении.

До знаменитого боя Хабиба с Конором Макгрегором еще два с лишним года. Перед автограф-сессией Нурмагомедов общается с журналистами в подсобке размером с пенал. Мне он рассказывает, что важнее боя с Конором для него пояс UFC – самого престижного промоушена боев смешанного стиля. Разговор перебивает шум фанатов: «Они начали отсчитывать время, когда Хабиб должен выйти», – говорят мне, пока я закрываю дверь подсобки.

Организаторы из Reebok недооценили популярность бойца – здесь нет ни микрофона, ни металлических перегородок, ни дополнительной охраны. Когда Хабиб проходит в торговый зал, на него тут же накидываются счастливые фанаты с телефонами. За несколько секунд образуется свалка, и Нурмагомедова уводят. Фанаты залезают на стеллажи, манекены падают лицом вниз. В толпе нет злости и остервенелости, никто ни с кем не дерется. Ребята буянят от избытка энергии и ощущения, что их никто не остановит. Поэтому вещи исчезают с прилавков, а металлодетекторы на выходе пищат не переставая. Вопреки стереотипу, что за Нурмагомедова болеют в основном парни из Средней Азии и с Кавказа, в толпе немало славянских лиц; попадаются и девушки.