О носах и замка́х

На очереди был желудок мертвого гремлина, на который Джаспер возлагал особые надежды. Но и тут все обстояло предельно скучно. Доктор лишь отметил крайне плотные ткани, а еще желудочный сок, обладающий повышенной едкостью, – тот даже разъел перчатку, и Натаниэль Доу едва успел сорвать ее с руки…

Вскрытие было завершено примерно через час. Все изъятые органы переместились в баночки с притертыми крышками, а инструменты, как следует промытые и вычищенные, снова заняли свои места на столике.

Доктор Доу уселся в кресло и принялся наблюдать за тем, как Джаспер, закусив губу, сосредоточенно зашивает гремлина: племянник не мог поверить, что ему доверили такое важное и ответственное дело.

– Никакой патологии я не обнаружил, – сказал доктор Доу задумчиво. – Разумеется, я имею в виду патологию, присущую человеку, – кто знает, какие у гремлинов могут быть болезни.

– Тогда что же его убило, дядюшка? – спросил мальчик, делая очередной стежок. – Его же что-то убило, так?

– Пятна на коже, синюшность лица, цвет языка, цвет крови… Я придерживаюсь своего изначального вывода: это асфиксия.