Ненаписанные романы

Медленно, словно бы собирая себя, Петров поднялся, отошел к кровати:

– Словом, говорили, что Сталин поручил начальнику охраны Ежова убить Серго. И Серго был застрелен у себя на квартире… Наиболее доверенным сказали, что Серго покончил с собой – слишком дружил с Бухариным, Рыковым, Пятаковым. Но ведь шила в мешке не утаишь: те, кто первым вошел в квартиру Орджоникидзе, подписали себе смертный приговор, составив акт о том, что в маузере Серго было семь патронов, а пороховой гари в стволе не было… Этих дзержинцев расстреляли, но – через неделю! Понимаете?! И мы узнали правду… И мы поняли: теперь все возможно, время вседозволенности, конец надеждам, крах вере в справедливость… А на похоронах Сталин рыдал на груди того, кто был им убит… А было тогда Серго сорок девять лет… А наркомздрав Каминский, который подписывал официальный бюллетень о «болезни» Серго, был расстрелян, как и все, кто знал трагедию или слышал о ней… Вот так и закончился термидор… А вот я уцелел…

Петров медленно поднял на меня серые глаза, в которых постоянно жили печаль и невысказанный укор: